Город падших ангелов 1 - Страница 5

Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.

Но быть голодным было хуже. Быть голодным означало, что он мог чувствовать запах, который не хотел – соль на коже, перезрелый, сладковатый аромат крови, источающийся из пор незнакомцев. Это заставило его почувствовать себя голодным, скрюченным и вообще, крайне паршиво. Сгорбившись, он засунул свои кулаки в карманы куртки и постарался дышать через рот.

Они повернули направо на Третью Авеню и остановились перед рестораном, вывеска на котором гласила «Монастырское кафе. Сад открыт круглый год». Саймон прищурился, глядя на вывеску.

– Что мы здесь делаем?

– Это место встречи, которое выбрал наш мастер. – Тон мистера Уокера был мягким.

– Ха. – Саймон был озадачен. – Я считал, что стиль Рафаэля немного иной, ну знаете, назначить встречу на крыше неосвященного собора, или внизу, в каком‑нибудь склепе, полном костей. Он никогда не казался мне тем, кто любит модные рестораны.

Оба порабощенных уставились на него.

– Какая‑то проблема, Светоч? – спросил, наконец, мистер Арчер.

Саймон ощутил смутное желание выругаться.

– Нет. Проблем нет.

Интерьер ресторана был мрачным, с покрытым мрамором баром, расположенным вдоль стены. Ни обслуга, ни официанты не подошли к ним, пока они пробирались через комнату к двери в задней части, и через дверь в сад.

У многих нью‑йоркских ресторанов были террасы в саду; некоторые были еще открыты в это время года. Эта была во дворе между несколькими зданиями. Стены были покрыты росписью, с мельчайшими деталями изображающими итальянские сады, полные цветов. Деревья, их листья окрашенные осенью в золотистый и красновато‑коричневый оттенок, были увешаны гирляндами белых фонариков, а инфракрасные лампы расставленные между столами, испускали красноватое свечение. Небольшой фонтан музыкально плескался в центре двора.

Только один столик был занят, и не Рафаэлем. Стройная женщина в широкополой шляпе сидела за столом у стены. Когда Саймон в недоумении посмотрел на нее, она подняла руку и махнула ему. Он обернулся и посмотрел назад; там, разумеется, никого не было. Уокер и Арчер снова двинулись; ошеломленный, Саймон последовал за ними, пока они пересекали дворик и остановились в нескольких шагах от того места, где сидела женщина.

Уокер низко поклонился.

– Мастер, – сказал он.

Женщина улыбнулась.

– Уокер, – сказала она. – И Арчер. Очень хорошо. Спасибо, что привели Саймона ко мне.

– Секундочку. – Саймон перевел взгляд от женщины к двум порабощенным и обратно. – Ты не Рафаэль.

– Боже мой, нет. – Женщина сняла свою шляпу. Огромное количество серебристо светлых волос, блестящих в свете рождественских огней, рассыпались по ее плечам. Ее лицо было гладким, белым, и овальным, очень красивым, подчеркивающее ее огромные бледно‑зеленые глаза. Она носила длинные черные перчатки, черную шелковую блузку и юбку‑карандаш, черный шарф был повязан вокруг ее горла. Невозможно было определить ее возраст – или по крайне мере, тот возраст, что она имела, когда была обращена в вампира. – Я Камилла Белкорт. Рада познакомиться с тобой.

Он протянула руку в черной перчатке.

– Мне сказали, что я встречаюсь здесь с Рафаэлем Сантьяго, – сказал он, не двинувшись, чтобы пожать ее. – Вы работаете на него?

Камилла Белкорт засмеялась, точно журчащий фонтан.

– Разумеется, нет! Хотя некогда, он работал на меня.

И тут Саймон вспомнил. Я думал, что главой вампиров был кто‑то другой, сказал он Рафаэлю однажды в Идрисе, казалось, миновала уже вечность с тех пор. Камилла еще не вернулась к нам, был ответ Рафаэля. Я руковожу вместо нее.

– Вы глава вампиров, – сказал Саймон. – Манхэттенского клана. – Он повернулся к порабощенным.

– Вы обманули меня. Вы сказали мне, что я встречу Рафаэля.

– Я сказал, что ты встретишь нашего мастера, – сказал мистер Уокер. Его глаза были огромные и пустые, настолько пустые, что Саймон задался вопросом, могли ли они вообще ввести его в заблуждение, или они были просто запрограммированы как роботы говорить все, что их хозяин велел им сказать, и не знали отклонений от сценария. – И он здесь.

– Совершенно верно. – Камилла сверкнула ослепительной улыбкой в сторону своих порабощенных. – Пожалуйста, оставьте нас, Уокер, Арчер. Мне нужно поговорить с Саймоном наедине. Было что‑то в том, как она произнесла это – оба их имени и слово «наедине» – это походило на скрытую нежность.

Порабощенные поклонились и удалились. Когда мистер Арчер повернулся, чтобы уйти, Саймон увидел отметину на его горле, обширный синяк, выглядевший столь темным, словно грим, с двумя темными пятнами на нем. Темные пятна были проколами, окруженными сухой, рваной плотью. Саймон почувствовал легкую дрожь пробежавшую сквозь него.

– Прошу, – сказала Камилла и похлопала по месту рядом с ней. – Садись. Хочешь немного вина?

Саймон сел, неудобно устроившись на краю жесткого металлического стула.

– Я вообще‑то не пью.

– Конечно, – сказала она, сочувствующе. – Ты пока неоперившийся юнец, верно? Не переживай особо. Со временем ты научишься потреблять вино и другие напитки. Некоторые из старейших наших рода могут потреблять человеческую пищу с минимальными пагубными последствиями.

Минимальными пагубными последствиями? Саймону не нравилось, как это звучало.

– Это займет много времени? – спросил он, многозначительно глядя вниз на свой мобильник, который сказал ему, что время уже за 22–30. – Я должен вернуться домой.

Камилла отглотнула своего вина.

– Должен? А зачем?

Поскольку моя мама дожидается для меня. Ладно, не существовало причины, по которой этой женщине нужно знать это.